Врачи — те, что души лечат, — бьют тревогу: по самым оптимистичным показателям, расстройствами психики страдает процентов 80 популяции. То есть нас с вами. Знаете девиз психиатров? «Нет здоровых — есть необследованные».
— Вы зачем, сержант, Ленина конспектируете? — спросил меня незнакомый лейтенант. В библиотеке Дома офицеров гарнизона «Енисейск-15» были только мы с ним и скучающая библиотекарша.
— Хочу восстановиться в МГУ. А вы зачем?
— Хочу проконсультироваться у классика: как быть, когда кругом пьют и воруют, плюют на присягу и дисциплину, а я хочу служить Отечеству и жить по уставу?
Это была зима 1983 года. Двухметрового роста офицер попросился на выпускной комиссии в училище направить его туда, где труднее. Комиссия посмеялась и предложила ему служить за границей или учиться в академии — лейтенант окончил курс одним из первых. Он повторил просьбу. Тогда они решили: раз дурак, пускай едет в тайгу…
Дурак! Так решили и в гарнизоне. Получив под командование взвод, приходил к подъему и требовал соблюдать распорядок. Не глушил вусмерть водяру — а в этом гарнизоне офицер спивался за год и становился как все. Прекратил дедовство и воровство. Ну, последнее уж было чересчур…
— Ты ж пойми, Вася, торчащий гвоздь забивают! — увещевали его доброхоты.
— Но дышать же темно! — отвечал он.
Его предупреждали, а он не слушал. Его пугали, а он писал рапорты в Москву — часть подчинялась непосредственно столице. Ну, и через полгода он не выдержал, выпил и все высказал в лицо начальнику политотдела в клубе — тот сыпал через слово цитатами классиков марксизма-ленинизма.
Его зверски избили, скрутили и вызвали комендантский взвод — доставить опасного сумасшедшего за 150 верст в Енисейск, в психушку. Приказали мне. Я получил автомат и патроны. Лейтенанта кинули в кузов патрульной машины, я сел рядом, и мы поехали.
Он стонал.
— Не побежите? Развяжу.
— Куда? Некуда…
Мы молчали всю дорогу. Вот вам и Ленин. Что я мог сделать? Бежать вместе с ним? Куда?!
— Вы простите меня. Возьмите, больше ничего нет… — я протянул ему у входа в казематы бывшей царской тюрьмы пачку прокопьевской «Примы».
Он взял и кивнул. Единственный сын у матери-одиночки, ее краса и гордость.
Чем кончилось? Для него — конвейером уколов и смирительных рубашек, через полгода — вон из армии по инвалидности.
В психушке ныне опять тюрьма. Начальник политотдела, говорят, свалил в Штаты в перестройку. Красноярскую РЛС, на которой мы с ним служили, демонтировали за ненадобностью. А она стоила сотни миллионов в валюте — сейчас это были бы уже миллиарды. Потом построили новую — неподалеку.
Так кто здесь псих, молчать, я вас спрашиваю?!
Автор: Игорь Воеводин
Свежие комментарии